абсолютная кошка
Три вида на Исаакиевский собор
абсолютная кошка
«Теперь о Ленинграде! Город по-прежнему волнует меня и заставляет трепетать какие-то тонкие струны души. Почему-то, несмотря на то, что в Москве, казалось бы, сейчас сосредоточен самый пульс жизни и мозга страны – попадая в Ленинград, я ощущаю во всем городе и в людях большую истину и глубину человеческого духа и тонкой культуры.»
«Две вещи, если это можно назвать вещами, оказывают на меня совершенно колдовское действие – это Ленинград и Черное море.
Причем действие это совсем разное. Ленинград своей стройностью, закономерностью, красотой – заставляет целиком подчиниться себе. Город мира, в котором сосредоточилась вся культура - искусство двух последних веков, этот город заставляет меня думать и чувствовать, что я когда-то здесь жила и словно своими глазами видела его необыкновенную историю. Внутренне вся как-то подтягиваешься и делаешься как струна – и очень гордишься, что вот ты русская – и что твоя необыкновенная, сказочная история.»
«Я давно так не наслаждалась красотой Ленинграда, наступающими белыми ночами, удивительными силуэтами города в эти ночи; свежими от морского ветра, солнечными днями, так красиво освещающими удивительную царственную архитектуру города. Сколько здесь зелени, простора, какой-то легкости в сравнении с душной и замученной от людей и машин Москвой.
…Я просто наслаждаюсь, когда хожу по Ленинграду, по этим широким улицам, по набережной.
Почти не осталось следов от ран, нанесенных этому городу – войной. Весь он стоит чистый – и какой-то, словно от весеннего воздуха, блеска солнца, изумрудной зелени, свежего ветра – принарядившийся.»
«Две вещи, если это можно назвать вещами, оказывают на меня совершенно колдовское действие – это Ленинград и Черное море.
Причем действие это совсем разное. Ленинград своей стройностью, закономерностью, красотой – заставляет целиком подчиниться себе. Город мира, в котором сосредоточилась вся культура - искусство двух последних веков, этот город заставляет меня думать и чувствовать, что я когда-то здесь жила и словно своими глазами видела его необыкновенную историю. Внутренне вся как-то подтягиваешься и делаешься как струна – и очень гордишься, что вот ты русская – и что твоя необыкновенная, сказочная история.»
«Я давно так не наслаждалась красотой Ленинграда, наступающими белыми ночами, удивительными силуэтами города в эти ночи; свежими от морского ветра, солнечными днями, так красиво освещающими удивительную царственную архитектуру города. Сколько здесь зелени, простора, какой-то легкости в сравнении с душной и замученной от людей и машин Москвой.
…Я просто наслаждаюсь, когда хожу по Ленинграду, по этим широким улицам, по набережной.
Почти не осталось следов от ран, нанесенных этому городу – войной. Весь он стоит чистый – и какой-то, словно от весеннего воздуха, блеска солнца, изумрудной зелени, свежего ветра – принарядившийся.»
среда, 08 ноября 2006
абсолютная кошка
"Река в Санкт-Петербурге"
абсолютная кошка
"Летний сад"
абсолютная кошка
Тонкушин
"Невский проспект"
"Невский проспект"
абсолютная кошка
Троицкий собор
вторник, 07 ноября 2006
абсолютная кошка
Александр Семенов
Суворовский проспект
Суворовский проспект
абсолютная кошка
На Марсовом поле
абсолютная кошка
Из стихотворения Гнедича описание петербургской ночи:
Вот ночь: но не меркнут златистые полосы облак.
Без звезд и без месяца вся озаряется дальность.
На взморье далеком сребристые видны ветрила
Чуть видных судов, как по синему небу плывущих.
Сияньем бессумрачным небо ночное сияет,
И пурпур заката сливается с златом востока:
Как будто денница за вечером следом выводит
Румяное утро.-Была то година златая,
Как летние дни похищают владычество ночи;
Как взор иноземца на северном небе пленяет
Слиянье волшебное тени и сладкого света,
Каким никогда не украшено небо полудня;
Та ясность, подобная прелестям северной девы,
Которой глаза голубые и алые щеки
Едва отеняются русыми локон волнами.
Тогда над Невой и над пышным Петрополем видят
Без сумрака вечер и быстрые ночи без тени;
Тогда Филомела полночные песни лишь кончит
И песни заводит, приветствуя день восходящий.
Но поздно; повеяла свежесть на невские тундры;
Роса опустилась;.........
Вот полночь: шумевшая вечером тысячью весел,
Нева не колыхнет; разъехались гости градские;
Ни гласа на бреге, ни зыби на влаге, все тихо;
Лишь изредка гул от мостов пробежит над водою,
Лишь крик протяженный из дальней промчится деревни,
Где в ночь окликается ратная стража со стражей.
Все спит........
Вот ночь: но не меркнут златистые полосы облак.
Без звезд и без месяца вся озаряется дальность.
На взморье далеком сребристые видны ветрила
Чуть видных судов, как по синему небу плывущих.
Сияньем бессумрачным небо ночное сияет,
И пурпур заката сливается с златом востока:
Как будто денница за вечером следом выводит
Румяное утро.-Была то година златая,
Как летние дни похищают владычество ночи;
Как взор иноземца на северном небе пленяет
Слиянье волшебное тени и сладкого света,
Каким никогда не украшено небо полудня;
Та ясность, подобная прелестям северной девы,
Которой глаза голубые и алые щеки
Едва отеняются русыми локон волнами.
Тогда над Невой и над пышным Петрополем видят
Без сумрака вечер и быстрые ночи без тени;
Тогда Филомела полночные песни лишь кончит
И песни заводит, приветствуя день восходящий.
Но поздно; повеяла свежесть на невские тундры;
Роса опустилась;.........
Вот полночь: шумевшая вечером тысячью весел,
Нева не колыхнет; разъехались гости градские;
Ни гласа на бреге, ни зыби на влаге, все тихо;
Лишь изредка гул от мостов пробежит над водою,
Лишь крик протяженный из дальней промчится деревни,
Где в ночь окликается ратная стража со стражей.
Все спит........
абсолютная кошка
БОГИНЕ НЕВЫ
Протекай спокойно, плавно,
Горделивая Нева,
Государей зданье славно
И тенисты острова!
Ты с морями сочетаешь
Бурны росски озера
И с почтеньем обтекаешь
Прах Великого Петра.
В недре моря Средиземна
Нимфы славятся твои:
До Пароса и до Лемна
Их промчалися струи.
Реки гречески стыдятся,
Вспоминая жребий свой,
Что теперь в их ток глядятся
Бостанжи с кизляр-агой;
Между тем как резвых граций
Повторяешь образ ты,
Повергая дани наций
Пред стопами Красоты.
От Тамизы и от Тага
Стая мчится кораблей,
И твоя им сродна влага
Расстилается под ней.
Я люблю твои купальни,
Где на Хлоиных красах
Одеянье скромной спальни
И амуры на часах.
Полон вечер твой прохлады —
Берег движется толпой,
Как волшебной серенады
Глас приносится волной.
Ты велишь сойти туманам —
Зыби кроет тонка тьма,
И любовничьим обманам
Благосклонствуешь сама.
В час, как смертных препроводишь,
Утомленных счастьем их,
Тонким паром ты восходишь
На поверхность вод своих.
Быстрой бегом колесницы
Ты не давишь гладких вод,
И сирены вкруг царицы
Поспешают в хоровод.
Въявь богиню благосклонну
Зрит восторженный пиит,
Что проводит ночь бессонну,
Опершися на гранит.
1794
Протекай спокойно, плавно,
Горделивая Нева,
Государей зданье славно
И тенисты острова!
Ты с морями сочетаешь
Бурны росски озера
И с почтеньем обтекаешь
Прах Великого Петра.
В недре моря Средиземна
Нимфы славятся твои:
До Пароса и до Лемна
Их промчалися струи.
Реки гречески стыдятся,
Вспоминая жребий свой,
Что теперь в их ток глядятся
Бостанжи с кизляр-агой;
Между тем как резвых граций
Повторяешь образ ты,
Повергая дани наций
Пред стопами Красоты.
От Тамизы и от Тага
Стая мчится кораблей,
И твоя им сродна влага
Расстилается под ней.
Я люблю твои купальни,
Где на Хлоиных красах
Одеянье скромной спальни
И амуры на часах.
Полон вечер твой прохлады —
Берег движется толпой,
Как волшебной серенады
Глас приносится волной.
Ты велишь сойти туманам —
Зыби кроет тонка тьма,
И любовничьим обманам
Благосклонствуешь сама.
В час, как смертных препроводишь,
Утомленных счастьем их,
Тонким паром ты восходишь
На поверхность вод своих.
Быстрой бегом колесницы
Ты не давишь гладких вод,
И сирены вкруг царицы
Поспешают в хоровод.
Въявь богиню благосклонну
Зрит восторженный пиит,
Что проводит ночь бессонну,
Опершися на гранит.
1794
пятница, 03 ноября 2006
пески Петербурга заносят нас...
пески Петербурга заносят нас...
B Петербурге мы сойдемся снова,
Словно солнце мы похоронили в нем,
И блаженное, бессмысленное слово
В первый раз произнесем.
B черном бархате советской ночи,
В бархате всемирной пустоты,
Все поют блаженных жен родные очи,
Bсе цветут бессмертные цветы.
Дикой кошкой горбится столица,
На мосту патруль стоит,
Только злой мотор во мгле промчится
И кукушкой прокричит.
Мне не надо пропуска ночного,
Часовых я не боюсь:
За блаженное, бессмысленное слово
Я в ночи советской помолюсь.
Слышу легкий театральный шорох
И девическое "ах" -
И бессмертных роз огромный ворох
У Киприды на руках.
У костра мы греемся от скуки,
Может быть, века пройдут,
И блаженных жен родные руки
Легкий пепел соберут.
Где-то грядки красные партера,
Пышно взбиты шифоньерки лож,
Заводная кукла офицера
Не для черных дум и низменных святош
B черном бархате всемирной пустоты,
Все поют блаженных жен крутые плечи,
И ночного солнца не заметишь ты.
Словно солнце мы похоронили в нем,
И блаженное, бессмысленное слово
В первый раз произнесем.
B черном бархате советской ночи,
В бархате всемирной пустоты,
Все поют блаженных жен родные очи,
Bсе цветут бессмертные цветы.
Дикой кошкой горбится столица,
На мосту патруль стоит,
Только злой мотор во мгле промчится
И кукушкой прокричит.
Мне не надо пропуска ночного,
Часовых я не боюсь:
За блаженное, бессмысленное слово
Я в ночи советской помолюсь.
Слышу легкий театральный шорох
И девическое "ах" -
И бессмертных роз огромный ворох
У Киприды на руках.
У костра мы греемся от скуки,
Может быть, века пройдут,
И блаженных жен родные руки
Легкий пепел соберут.
Где-то грядки красные партера,
Пышно взбиты шифоньерки лож,
Заводная кукла офицера
Не для черных дум и низменных святош
B черном бархате всемирной пустоты,
Все поют блаженных жен крутые плечи,
И ночного солнца не заметишь ты.
пески Петербурга заносят нас...
Андрей Мартынов
Мойка
Мойка
пески Петербурга заносят нас...
абсолютная кошка
"St. Petersburg" from John Murray.
Handbook for Travellers in Russia, Poland and Finland. Paris, 1893.
Handbook for Travellers in Russia, Poland and Finland. Paris, 1893.
абсолютная кошка
Платок, расписаный петербургскими видами
абсолютная кошка
Петербург 1761 год. Нева
четверг, 02 ноября 2006
I can see you awake anytime, in my head
прошу прощения, что не по теме, но очень срочно)
я вообщето не из питера, но как-то вот поиск привел сюда. да и часто в питере бываю.
если кто часто обедает или работает в Макдональдсе на Василеостровской - отзовитесь пожалуйста срочно. лучше сразу на у-мыло.
заранее спасибо
я вообщето не из питера, но как-то вот поиск привел сюда. да и часто в питере бываю.
если кто часто обедает или работает в Макдональдсе на Василеостровской - отзовитесь пожалуйста срочно. лучше сразу на у-мыло.
заранее спасибо
вторник, 31 октября 2006
абсолютная кошка
Разговор 7 апреля 1832 года
(Графине Е.М. Завадовской)
Нет-нет, не верьте мне: я пред собой лукавил,
Когда я вас на спор безумно вызывал;
Ваш май, ваш Петербург порочил и бесславил,
И в ваших небесах я солнце отрицал.
Во лжи речей моих глаза уликой были:
Я вас обманывал – но мог ли обмануть?
Взглянули б на меня, и первые не вы ли
К тому, что мыслю я, легко нашли бы путь?
Я Петербург люблю, с его красою стройной,
С блестящим поясом раскошных островов,
С прозрачной ночью – дня соперницей беззнойной,
И с свежей зеленью младых его садов.
Я Петербург люблю, к его престрастен лету:
Так пышно светится оно в водах Невы;
Но более всего как не любить поэту
Прекрасной родины, где царствуете вы?
Природы северной любуяся зерцалом,
В вас любит он ее величье, тишину,
И жизнь цветущую под хладным покрывалом,
И зиму яркую, и кроткую весну.
1832 П.Вяземский
(Графине Е.М. Завадовской)
Нет-нет, не верьте мне: я пред собой лукавил,
Когда я вас на спор безумно вызывал;
Ваш май, ваш Петербург порочил и бесславил,
И в ваших небесах я солнце отрицал.
Во лжи речей моих глаза уликой были:
Я вас обманывал – но мог ли обмануть?
Взглянули б на меня, и первые не вы ли
К тому, что мыслю я, легко нашли бы путь?
Я Петербург люблю, с его красою стройной,
С блестящим поясом раскошных островов,
С прозрачной ночью – дня соперницей беззнойной,
И с свежей зеленью младых его садов.
Я Петербург люблю, к его престрастен лету:
Так пышно светится оно в водах Невы;
Но более всего как не любить поэту
Прекрасной родины, где царствуете вы?
Природы северной любуяся зерцалом,
В вас любит он ее величье, тишину,
И жизнь цветущую под хладным покрывалом,
И зиму яркую, и кроткую весну.
1832 П.Вяземский